Пятки горят: кто руководил подпольным крематорием в Кургане
В Курганской области расследуют вопиющие нарушения при утилизации опасных медицинских отходов. «Известия» выяснили, что чиновники в регионе годами закрывали глаза на разбросанные в прямом смысле слова по Курганщине тонны человеческих тканей, зараженных шприцов и других опасных биоматериалов. Впрочем, это проблема федерального масштаба, уверены специалисты.
Топили по-черному
Природоохранная прокуратура области начала проверку по факту несанкционированного складирования опасных медицинских отходов на Омской улице после публикации Znak.com 8 октября. Источник журналистов, бывший работник нелегального крематория, рассказал, как заброшенное складское помещение в черте столицы региона превратилось в цех по сжиганию медотходов — ампутированных конечностей и внутренних органов, трупов животных, испачканных биоматериалами расходников. Ревизия проводится совместно с полицией и региональным управлением Роспотребнадзора (РПН).
— Никаких разрешительных документов управлением Роспотребнадзора по данному объекту не выдавалось. Специалистами управления Роспотребнадзора по Курганской области совместно с органами прокуратуры проводятся проверочные мероприятия. На складском помещении по указанному адресу выявлены отходы класса «Б» — «эпидемиологически опасные отходы». По заданию природоохранной прокуратуры проведена экспертная оценка объекта. Материалы переданы в органы прокуратуры для принятия мер, — сообщил «Известиям» в ответе на запрос руководитель регионального управления РПН Алексей Хохлов.
В свою очередь, надзорное ведомство начало масштабную ревизию потенциально опасной территории.
«С учетом имеющейся реальной угрозы причинения вреда людям и окружающей природной среде специалистами принимаются все необходимые меры для устранения возможных последствий совершенного правонарушения и недопущения возникновения инфекционных заболеваний людей и животных. Ситуация находится на контроле прокуратуры области», — говорится в сообщении региональной прокуратуры.
По материалам проверки местным подразделением СКР было возбуждено уголовное дело по статье 247 УК РФ («Нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов»).
«В рамках расследования уголовного дела будут приняты меры, направленные на установление обстоятельств размещения отходов, а также лиц, к этому причастных. Расследование уголовного дела находится на контроле руководства следственного управления», — говорится в сообщении на сайте регионального управления СКР.
«Б» сидели на трубе
Согласно п. 1 ст. 49 федерального закона от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», медицинскими являются «все виды отходов, в том числе анатомические, патолого-анатомические, биохимические, микробиологические и физиологические, образующиеся в процессе осуществления медицинской деятельности и фармацевтической деятельности, деятельности по производству лекарственных средств и медицинских изделий, деятельности в области использования возбудителей инфекционных заболеваний и генно-инженерно-модифицированных организмов в медицинских целях, а также при производстве, хранении биомедицинских клеточных продуктов».
Что же конкретно представляют из себя найденные в Кургане медицинские отходы класса «Б»? Классификацию таких побочных «продуктов» врачебного дела устанавливает СанПин 2.1.7.2790-10, утвержденный в 2010 году. Согласно документу, к классу «Б» относятся инфицированные и потенциально инфицированные отходы, а именно: материалы и инструменты, предметы, загрязненные кровью или другими биожидкостями, патологоанатомические отходы, операционные отходы (органы, ткани и так далее), пищевые отходы из инфекционных отделений. Также в перечень попали отходы из лабораторий, фармацевтических и других медицинских производств, работающих с микроорганизмами III–IV группы патогенности, отходы, связанные с подопытными животными, а также живые вакцины, непригодные к использованию.
Норма обязывает хранить эти объекты и вещества в особых условиях — их должны обеззаразить, изменить их внешний вид (деформировать, измельчить) чтобы не допустить повторное использование (речь идет о расходных материалах: шприцах, капельницах, колбах, марлевых повязках и т.д.).
— Отходы класса «Б» собираются в специальные одноразовые желтые пакеты или твердые контейнеры на местах работы медицинского персонала. Указанные отходы подлежат обязательному химическому обеззараживанию (дезинфекции) путем погружения отходов в промаркированные емкости с дезинфицирующим раствором на местах их образования. После заполнения емкостей для сбора отходов класса «Б» ответственный сотрудник завязывает пакет, маркирует его (указывает название организации, подразделение, данные ответственного сотрудника) и осуществляет перенос его в специально выделенное место, где установлен контейнер желтого цвета с маркировкой «отходы класса «Б». Далее вывоз отходов осуществляется по договорам со специализированными организациями для их дальнейшей утилизации, сжигания, — уточнил «Известиям» эпидемиолог, пожелавший остаться неназванным.
До этого момента всё соблюдается в строгости, подтверждает собеседник «Известий». А вот дальше порядка мало, так как пакеты со всем содержимым попадают в руки частников, деятельность которых на бумаге пристально контролируется, на деле же часто всё идет по курганскому сценарию.
Инструкция отдельно указывает на требования к транспортировке отходов класса «Б». Перевозка должна осуществляться на спецтранспорте, предназначенном исключительно для этих нужд, его необходимо мыть и дезинфицировать не менее одного раза в неделю на специализированной для помывки площадке. На автомобилях должна быть в обязательном порядке маркировка «Медицинские отходы». Персонал, занятый на таком производстве, должен регулярно проходить медосмотры и быть привит от ряда заболеваний, в том числе от гепатита Б.
Кроме того, отходы данной категории подлежат строгому учету: должен вестись журнал в медучреждении, где указываются, какая организация и когда вывозила отходы, их вес. Регулярным должен быть и контроль за дезинфекцией, ее эффективностью. Частную компанию, которая вывозит на утилизацию отходы, должны проверять не реже одного раза в месяц. Есть также ряд строжайших требований к помещениям и участкам, где ведется обращение с отходами, о делении на чистую и грязную зоны, требований к вытяжкам, водоснабжению, удаленности от жилого сектора… Но об этом в свете курганского подпольного крематория на заброшенном складе даже говорить не приходится.
Чем грозит закон
За нарушение правил обращения с медицинскими отходами возможно привлечение к административной ответственности по ст. 8.2 КоАП РФ (части 1–3 — за нарушения при сборе, накоплении, обработке, перемещении отходов, части 4–6 — за нарушения при размещении). Наказание назначается в виде дифференцированных (в зависимости от нарушителей и наступивших последствий) административных штрафов либо в виде приостановления деятельности. Рассматриваются административные дела по ст. 8.2 КоАП РФ органами, осуществляющими государственный экологический надзор (ст. 23.29 КоАП РФ), или судами (ч. 2 ст. 23.1 КоАП РФ).
— Кроме того, не исключается возможное уголовное преследование, как в данной истории, по ст. 247 УК РФ за производство, транспортировку, захоронение, иное использование опасных видов отходов с нарушением установленных правил, что создало угрозу или повлекло причинение вреда. Однако это потребует достоверного установления вида отходов, их отнесение к указанным в законе виду или видам, в частности к бактериологическим отходам, доказывание наличия реальной угрозы или фактов наступления перечисленных в законе последствий, — считает адвокат юридической компании BMS Law Firm Александр Иноядов. Юрист привел любопытное уголовное дело в отношении руководителя регионального бюро судебно-медицинской экспертизы (СМЭ).
— Он продавал, по версии следствия, невостребованные родственниками трупы умерших. Тела умерших, по версии следствия, использовались при изготовлении экспонатов для выставок Гюнтера фон Хагенса, который возглавляет частный институт пластинации в Германии. Подсудимый был оправдан, — рассказывает Иноядов.
«Центр» в скандале
Авторы журналистского расследования связывают найденный полигон для утилизации медотходов с ООО «ЦУМО» («Центр утилизации медицинских отходов»).
Согласно данным базы «СПАРК-Интерфакс», предприятие было зарегистрировано в 2014 году, его руководителем числится некая Татьяна Игнатьева, учредитель — Алена Калетина.
Игнатьева также является совладельцем компании «Шоколадница-Урал». Прежним хозяином этой фирмы с вкусным названием был известный в регионе предприниматель Дмитрий Жидков.
Источник издания Znak.com подтверждает связь между крематорием и Жидковым: якобы источник журналистов видел его на территории неоднократно и называет его братом учредителя «ЦУМО» (у Жидкова и Калетиной одинаковое отчество). Из трех перечисленных персон опыт в утилизации отходов был, судя по имеющимся данным, лишь у Жидкова. Кроме того, по данным издания, площадка на Омской улице может находиться в ведении ИП Жидкова Ю.С. — однофамильца предпринимателя. Любопытно, что в сентябре связанная с бизнесменом компания ООО «Чистый город» выиграла конкурс по выбору регионального «мусорного оператора». Эта фирма единственная явилась на торги.
Это уже не первая история с медотходами, где фигурирует «ЦУМО». И далеко не самая пугающая. Внимание на нарушения в сфере утилизации отходов в регионе обратили представители Российского экологического общества (РЭО), позже к ним подключился Общероссийский народный фронт (ОНФ). Общественники в 2018 году находили свалки медотходов у ГКБ №2 и РНЦ ВТО им. Илизарова. А в июле этого года во время экологической акции по сбору мусора добровольцы-экологи РЭО наткнулись на территории Кетовского района в лесу на нелегальную свалку всё тех же медицинских отходов в районе населенного пункта Большое Чаусово. Как писал портал pravdaurfo.ru, сельчане рассказали тогда, что тонны пакетов выгружаются в лесополосу на протяжении пяти лет (!).
Тогда же выяснилось, что «ЦУМО» в регионе занимается вывозом опасных отходов из медицинских учреждений практически монопольно.
Между тем с точки зрения представителей медицины не всё так критично. «Детали еще не ясны. Идут следственные действия. Могу сказать только одно — там есть два фактора, которые непонятно как связаны друг с другом: один адрес — это рядом с нами, на улице Марии Ульяновой, второй — на Омской улице, а это другая часть города. У нас серьезных проблем с утилизацией отходов (речь о «ЦУМО». — «Известия») не возникало. Были претензии по экологии, по дыму, но эти проблемы были решены: мы написали жалобу, они закрылись», — рассказал «Известиям» Александр Губин, директор Центра ортопедии и травматологии имени Илизарова (РНЦ ВТО им. Илизарова), по совместительству сопредседатель штаба ОНФ в Курганской области.
История одной монополии
По непроверенным данным, лоббировала интересы «ЦУМО» бывший вице-губернатор области Марина Калугина незадолго до своего задержания (осуждена за хищения).
— Они купили себе одну печь-инсинератор небольшой мощности и решили войти на рынок. По этому поводу Кулагина собрала на совещании главных врачей больниц. Говорила, мол, в области появился перспективный партнер, который будет утилизировать все ваши медицинские отходы. Дескать, прошу любить и жаловать, давайте работать с компанией. Главврач Первой горбольницы на тот момент, Веревкин, умный человек, сразу оценил мощность и поставил вопрос о том, что предприятие не способно справиться с переработкой отходов его больницы. Ответа на его разумную реплику не последовало, — рассказал источник «Известий», знакомый с ситуацией в регионе.
И тем не менее через какое-то время «ЦУМО» получила контракты, говорит источник. По его мнению, ни на тот момент, ни сейчас у предприятия нет ресурсов добросовестно обрабатывать эти объемы.
— Эти значительные объемы можно либо жечь в керогазках варварским способом, либо где-то закапывать тайком. Летом этого года мы во время экологической акции нашли один из таких схронов, спасибо жителям Большого Чаусово. Дело в том, что переработка такого объема требует определенных ресурсов, технологий. А печь из бетонных колец, фото которой были обнародованы недавно в СМИ, не способна сжечь человеческие кости. Вероятно, кости где-то закапывают, — говорит директор «ЭКО Технопарк» (специализируется на обращении с отходами) и председатель курганского регионального отделения РЭО Сергей Завьялов.
Любопытна и история с легальным центром по утилизации отходов на территории РНЦ ВТО им. Илизарова. На крематорий постоянно поступали жалобы жителей.
— Вопрос же лежит на поверхности: «ЦУМО» действует на основании выигранного тендера, значит, ничего не мешает узнать, сколько же всего отходов образуется на территории Курганской области. И эти данные можно легко сопоставить с мощностями «ЦУМО». Они вообще способны на своем оборудовании выполнить эту задачу? Я считаю, что однозначно не способны. Дальше простая математика: раз не могут, значит закапывают или развозят по лесам, — говорит собеседник «Известий».
— Главврачи медучреждений лукавят, когда говорят о том, что проблемы нет: им прекрасно известно о том количестве отходов, которые сами они производят, и о том, что есть проблемы с утилизацией — ведь жалобы поступают постоянно и на слуху в регионе, — считает председатель курганского регионального отделения РЭО Сергей Завьялов. — И тем не менее договора с «ЦУМО» подписываются.
Есть и еще один фактор, вынуждающий медиков мириться с таким положением вещей, — брешь в законодательстве.
— Это беда федерального масштаба. В конце прошлого десятилетия медицинские отходы были исключены из 89-го закона (89-ФЗ «Об отходах производства и потребления»). Подразумевалась разработка отдельного закона, но он так и не был принят. На сегодняшний день обращение с медотходами толком не регулируется. Единственный документ — СанПиН, разработанный Роспотребнадзором. Получается, что отходы не могут быть официально приняты на полигон твердых коммунальных отходов, так как они не внесены в федеральный классификационный каталог, то есть не отражены в лицензиях полигонов. А следовательно, принимать их запрещено, — говорит Завьялов. Принимать можно лишь уничтоженные отходы, то есть пепел.
Таким образом, проблема остается на совести региональных правительств и компаний, которые выигрывают тендеры на утилизацию.
— Идеальный способ на сегодняшний день — сжигание в инсинераторах (установка для термического уничтожения жидких, твердых и газообразных отходов). Этот процесс стоит приличных вложений. Хороший завод по утилизации с оборудованием, с лицензиями обойдется по меньшей мере в 100 млн рублей. А ситуация, с которой мы имеем дело, длилась годами. Зачем им было тратиться? У них и так всё было хорошо», — говорит собеседник «Известий».
Свалки медицинских отходов стали в России, увы, обыденностью. В последнее время общественники находили свалки на окраинах в разных городах России: «вирусные бомбы» были выявлены в Челябинске, под Тулой, в Краснодарском крае, Иркутской области и других регионах.
Опасно для всех
— Необеззараженные отходы могут быть факторами передачи парентеральных инфекций, таких как вирусные гепатиты, ВИЧ и многие другие инфекции. Указанные медицинские отходы также оказывают влияние на состояние окружающей среды, так как сжигание зараженных медицинских отходов на открытой местности провоцирует распространение инфекции на расстояния в несколько десятков километров. При закапывании такого мусора возбудители опасных болезней впоследствии попадают в водоемы вместе с грунтовыми водами либо заражают воздух через выделение газов в процессе гниения, — уточняет источник «Известий» из Роспотребнадзора.
Курганская история говорит о том, что единственным барьером, отделяющим страну от страшных эпидемий и эпизоотий, остается обеззараживание — то есть добросовестный труд ответственных за этот процесс сотрудников медучреждений. Этот барьер существует до тех пор, пока это не покажется слишком дорогостоящим процессом.
Источник: Известия
